Maksim Otstavnov

Дмитрий Гайдук собирает (смешные) деньги на бумажное издание своего пересказа «Индийского покойника».

http://r-l.livejournal.com/2644609.html

Статья Ю. Н. Громыко «Системно-мыследеятельностный подход...» из «Синей книжки» по композиции похожа на рассказ «Кисет» В. Г. Сорокина.

По ряду причин выложил:

1. свой (неавторитетный и предварительный) комментарий к VI и VII томам серии «Из наследия Г. П. Щедровицкого»;
2. каталог локального зеркала электронного архива ММК по состоянию годичной давности;
3. «Базовые схемы и представления для методологической работы» («Музей схем», «Альбом схем») — набор схем, который вел А. П. Зинченко по поручению Г. П. Щедровицкого в 1980-х гг.

«...Это еще не мир, в котором жил и творил Платон, но мир полусотней лет ранее. Бендидии имели место или незадолго до начала Пелопоннесской войны (428 г. до н. э.), или чуть позже, около 413 г., когда между Афинами и Спартой ненадолго установился мир. В любом случае, сумерки над этой небольшой компанией сгущаются не только в буквальном смысле.

Через несколько лет война будет проиграна. Афины лишатся своей империи и демократического правления. Спарта навяжет ей олигархию так называемых Тридцати Тиранов (в их числе будет двоюродный дед Платона, Критий, которому посвящен отдельный диалог Платона, — я уже говорил, что мир тесен). Главкон умрет, и его наследство реквизирует новая власть. Полемарх будет казнен по облыжному обвинению, а Лисию удастся в последний момент ускользнуть в изгнание (и мы знаем обо всем этом из его позднейшей речи с обвинением убийц и грабителей его семьи, звучащей совершенно по-фрасимаховски). Никерат тоже будет казнен. И конечно, казнен будет Сократ — но уже вернувшимися после низложения Тридцати демократами.

Так что может показаться, что разговоры о справедливости — всего лишь разговоры, но говорят-то о серьезных вещах. Убивают время, пока не начались убийства...»

John Holbo and Belle Waring. Reason and Persuasion: Three Dialogues By Plato. Charleston: CreateSpace, 2016. P. 285.

P.S.: Тут подсказывают, что кое-что содержится и в русском четырехтомнике, но в середине примечаний, куда долетит редкая птица:

Continue reading →

Руфь Гудман в новой книжке упоминает, что когда она в порядке эксперимента три месяца соблюдала гигиенические нормы XVI в. — ежедневно меняла белье и обтиралась (сухой?) фланелью, не мо́я тела, — никто ничего не заметил. А от ее коллеги (имя милосердно опущено), который или которая попыталась делать все наоборот — мыться два раза в день, но не менять белья, — через неделю все шарахались.

Кстати, в другой ее книжке (How to be A Victorian) в качестве гигиенических представлений начала XIX в. описаны предрассудки из нашего детства 1970-х гг. с непременным проветриванием помещений и открыванием пор, «чтобы кожа дышала».

Больше всего похоже на четвертую книжку. Фабульные загибы традиционно хорошие. При этом персонажи (новые) несколько плосковаты, что отчасти скрадывается жанром. Вообще, жанр здесь — самая удачная находка. Собственно литературных достоинств по первом прочтении не замечено.

Mais pourquoi?